Обитатели Тьмы

Природа распределила все свои создания между двумя царствами: дневным и ночным. Несметное множество живых существ предпочитает ночные часы дневным либо потому, что ночью им легче найти себе пищу, либо потому, что бархатистый покров тьмы обеспечивает им большую безопасность и большее спокойствие. Они хорошо видят в темноте, о чем свидетельствует их высоко развитый зрительный аппарат.

ОБИТАТЕЛИ   ТЬМЫ

обнаружил большие кучи семечек тамаринда. Очевидно, летучие мыши этой породы приносили плоды в пещеру и поедали их здесь, либо проглатывали целиком, сорвав с ветки. При помощи сети я наловил еще мышей, до отказа набил ими сумку — они ссорились и пищали, тре­пыхаясь сплошной массой ворсистых кожистых крыль­ев — и выбрался наружу. На дневном свету я осматри­вал их и отпускал одну за другой. Из пятидесяти трех мышей, пойманных мною, лишь четыре оказались сам­ками; все остальные были взрослыми самцами. Надо полагать,   леди   пользовались   большим   почетом   и   соперничество   между   самцами   было   весьма велико

На одной из самок я обнаружил детеныша — стран­ное крошечное существо со старообразным лицом Он висел у нее на груди, крепко вцепившись в соски и глу­боко зарывшись в мех. Защищая малыша, мать прикры­ла его крылом Я отпустил ее, и она взмыла в солнеч­ное небо с висящим на ее груди детенышем. Пока он не научится летать, самка постоянно носит его на себе и не расстается с ним даже во время поисков пищи. Но­ворожденные малыши не умеют летать и подрастают очень медленно Летучие мыши не устраивают себе гнезд, подобно птицам, и так как самка все время либо летает, либо висит вниз головой, уцепившись лапами за стену пещеры, детенышам с первого дня своей жизни приходится цепко держаться за мать.

Удивительно и парадоксально, что ближайшими ро­дичами летучей мыши являются насекомоядные земле­ройки и кроты И те и другие — ночные животные, за редким исключением у землероек. Казалось бы, что мо­жет быть общего между кротом, прокладывающим свой ход в сырой земле в поисках личинок жуков и дожде­вых червей, и летучей мышью, порхающей среди звезд на своих перепончатых крыльях? И, однако, у них на­блюдается большое сходство в общем анатомическом строении и особенно в устройстве зубов. Долгий путь их эволюционного развития, отмеченный вехами успехов и неудач, нарождением и отмиранием сотен различных ви­дов и родов, где-то раздвоился, уводя одних в воздуш­ные выси небесной стихии, других — в вязкие глубины земной плоти. Летучие мыши пошли по одному пути, кроты —по другому

Никакое совершенствование не обходится без жертв, и летучие мыши также дали отступное природе. За право летать под усеянным звездами небом и удивительное умение хватать на лету насекомых или отыскивать в тем­ноте съедобные плоды, вместо того чтобы копаться в глине и опавших листьях, подобно их сородичам, они за­платили способностью ходить. Летучая мышь на земле — жалкая карикатура на самое себя — существо, с пора­зительной легкостью порхающее в поднебесье. В про­цессе усовершенствования летательного аппарата колени летучей мыши вывернулись в противоположную сторону и обращены теперь назад и наружу, как локти у чело­века   Поэтому большинство из них способны разве что неуклюже ковылять по земле, хотя некоторые — как, на­пример, вампир — в какой-то мере еще сохраняют свой­ственную мышам походку. Более того   по этой же при­чине летучие мыши не могут стоять прямо и всю жизнь вынуждены висеть вниз головою между небом и землей. У себя на севере я как-то целую зиму держал в клет­ке нескольких малых бурых ночниц⁶. С первых ноябрь­ских холодов до раннего апреля они неподвижно висели вниз головой; порою их съежившиеся тельца покрыва­лись  инеем  и  становились  похожими  на  подвешенные рядами снежки   На ощупь они были холодны и твер­ды, как мрамор. Временами мне казалось, что они мертвы, однако где-то в  глубине  их тела  упорно теплился чудесный  огонек, именуемый жизнью, и в первый же теплый весенний день они ожили, задвигались, запищали. Они пробыли в под­вешенном состоянии сто двадцать семь дней и за весь этот период ни на минуту не ослабили цепкой хватки лап, не изменили своего положения.