Обитатели Тьмы

Природа распределила все свои создания между двумя царствами: дневным и ночным. Несметное множество живых существ предпочитает ночные часы дневным либо потому, что ночью им легче найти себе пищу, либо потому, что бархатистый покров тьмы обеспечивает им большую безопасность и большее спокойствие. Они хорошо видят в темноте, о чем свидетельствует их высоко развитый зрительный аппарат.

ОБИТАТЕЛИ   ТЬМЫ

улавливать тончайшие шорохи, жужжание крылышек на­секомых, шелест листвы, но совершенно невосприимчивы к грохоту взрыва.

Я поймал сетью с полдюжины летучих мышей и поместил их в мешок. Они подняли там страшную возню, пищали и старались вырваться на волю. Прислонив фо­нарь к камню, я осторожно вытащил одну из них, держа руки подальше от ее острых, похожих на иглы зубов. Тонко пища, она отчаянно дергалась, пытаясь укусить меня за пальцы. Ее большие перепончатые крылья то раскрывались, то облепляли мои руки. Я поднес мышь к свету.   Ее   мордочка  напоминала  лица фантастических фигур, украшающих постройки готического стиля, хотя и имела в высшей степени человеческое выражение. Я не видел ничего более зловещего даже среди насуплен­ных каменных изваяний, стоящих на парапетах собора Парижской богоматери.  Самым  удивительным,  однако, был   ее  нос,   кончик   которого   выпячивался   кожистым бугорком, по очертаниям напоминавшим цветок  лилии. Этот бугорок, вероятно, обладал крайней чувствитель­ностью, ибо, когда я дотронулся до него, мышь отчаянно запищала и форменным образом взбесилась. Она вся дро­жала — от кончика смешного носа до скрюченных палы цев лап, ее мордочка судорожно кривилась самыми невообразимыми гримасами, зубы стучали, как кастаньеты, в глазах горел злой огонек, способный ввести в заблуж­дение относительно подлинного существа ее натуры, ибо эти летучие мыши — как и большинство их видов — весьма безобидные твари, желающие только одного — чтобы их оставили в покое.

По удивительному носу этого экземпляра я заклю­чил, что передо мной — листоносая   летучая   мышь   из рода АгШеиз³, относящегося к одному из тропических семейств, близких к вампирам   Их странно изогнутые носы и длинные, снабженные нежными перепонками уши дают им возможность отлично ориентироваться в темно­те. Их перепончатые крылья также необычайно чувстви­тельны   и снабжены разветвленной сетью кровеносных сосудов и нервными узлами.  Здесь мне   вспоминается ныне  ставший  классическим  эксперимент   неутомимого естествоиспытателя XVIII  века  Ладзаро  Спалланцани. Этот   поистине   ненасытной   любознательности   человек создал  в темной  комнате  запутаннейший  лабиринт  из натянутых в различных направлениях ниток и проволок с таким расчетом, чтобы между ними только-только мог­ла    пролететь   летучая   мышь.   Затем   он   оперировал несколько мышей так, что они не могли ни видеть, ни чув­ствовать запахи, и пустил их в комнату. В течение не­скольких часов они летали там, ни разу не задев за нит­ку или проволоку. Перепончатые крылья, нос и уши ле­тучих мышей способны улавливать малейшие колебания воздуха, недоступные человеческому восприятию. Поэто­му-то они и могут хватать на лету насекомых и летать ночью по лесу, ловко лавируя в путанице ветвей⁴.

Летучая мышь — олицетворение ночной жизни и вме­сте  с тем  одно  из  замечательнейших  живых  существ на свете. В представлении европейца летучие мыши — подходящая компания для  ведьм, зловещие обитатели кладбищ, ближайшие сородичи вурдалаков. Зато у ки­тайцев — и это делает им честь — оказалось достаточно здравого смысла, чтобы оценить их по достоинству; для китайца летучая  мышь — символ  счастья,  и такою  он изображает ее на тончайших шелках и вышивках.   Тот факт, что китайцы   сумели   распознать   положительные качества этих животных, свидетельствует о их тонкой чувствительности и наблюдательности. Летучая мышь — одно из наиболее удачных созданий природы, прекрас­но сконструированный живой механизм, с которым не может сравниться никакое другое из ее творений.