Обитатели Тьмы

Природа распределила все свои создания между двумя царствами: дневным и ночным. Несметное множество живых существ предпочитает ночные часы дневным либо потому, что ночью им легче найти себе пищу, либо потому, что бархатистый покров тьмы обеспечивает им большую безопасность и большее спокойствие. Они хорошо видят в темноте, о чем свидетельствует их высоко развитый зрительный аппарат.

АКУЛЫ

вость снискала им всеобщую антипатию. Я часто наблю­дал за песчаными акулами, пасшимися на склоне мор­ского дна. С берега казалось, будто они просто играют и скользят в воде. Час за часом неустанно продолжа­лась эта гонка, и темные тени непрерывно мелькали в прозрачной воде на фоне желто-белого песка. В поисках ракообразных и падали акулы доходили до самого бе­рега. Я нередко видел, как в нескольких ярдах от бе­реговой полосы из воды высовываются их плавники и ло­пасти широких хвостов. Они никогда не торопились, но когда я кидал в них раковинами, пускались наутек и с быстротой молнии пересекали мелководье. Обычно же они двигались, медлительно колыхаясь из стороны в сто­рону,— акулам свойственно экономно расходовать силы.

Особенно они хороши, когда наблюдаешь их снизу, сквозь глазницы водолазного шлема. На фоне песка несчаных акул и не заметишь — окраска их подходит под цвет дна, около которого они держатся. Иногда даже легче разглядеть тень, чем саму акулу. Замеча­тельно, что эти рыбы могут останавливаться на полном' ходу. Мне так и не удалось проследить, как им это удается. Грудные плавники, выполняющие роль тормо­за,  при  внезапной остановке  широко  расставлены, но этого явно недостаточно, чтобы разом остановить стофунтовое тело мчащейся рыбы. Они умеют также пово­рачивать кругом на месте. Правда, мне один только раз удалось видеть этот маневр, потому что обычно они по­ворачивают,   слегка   наклонившись   набок   и   описывая длинную плавную дугу.

Однажды я собрал на подводных скалах недалеко от берега кучку колючих морских ежей, искрошил их своим копьем, разбросал по дну, а сам отступил на два­дцать или тридцать шагов. Мне пришлось долго ждать, но ничего особенного не произошло — стайка мелкой рыбешки почуяла добычу и расклевала ежей по кусоч­кам. Тогда я снова набрал ежей и измельчил их камнем

- в сплошную липкую массу. Через несколько секунд гу­стая стая мелкой рыбешки нависла над приманкой. Отогнать их было невозможно, и я отошел в сторону, вопреки всему надеясь, что акулы почуят добычу рань­ше, чем рыбки успеют ее растащить. Так и случилось: в голубой, пронизанной солнцем, дали появились очер­тания двух песчаных акул. Их обычной медлительности как не бывало. Нельзя сказать, чтобы они мчались, но плыли они быстро и энергично. Одна из них явно шла на добычу, но не по прямой, а то и дело виляя из сто­роны в сторону. Мне это показалось интересным. Веро­ятно, в выборе направления она руководствовалась обо­нянием, пользуясь поочередно обеими ноздрями. Чуя запах с одной стороны, акула все более уклонялась в эту сторону, пока и другая ноздря не начинала улавли­вать запах. Как только акулы увидели приманку, всякое виляние прекратилось. Быстрым рывком они приблизи­лись к цели и закружились над месивом из морских ежей, разгоняя стаю рыбок, которые отплыли на неко­торое расстояние и выжидательно застыли на месте, очевидно надеясь еще поживиться крохами.

Обе акулы несли на себе прилипал⁵, вопреки рас­пространенному мнению, будто эти своеобразные пара­зиты селятся только на акулах-одиночках. Прилипалы немедленно оторвались от своих хозяев и, пока они раз­гоняли рыбешку, деловито уткнулись носами в ежей. Времени у них было немного — акулы вернулись бук­вально через секунду, схватили добычу и, несколько раз яростно встряхнув ее, проглотили. Колючки ежей их ничуть не смутили, они сожрали все целиком. Прилипалы деловито шныряли перед сам^м лпоч акул, перехватывая крохи, которые те роняли, но г тоже время следя за тем, чтобы самим не попасть на закуску Когда приманка была съедена, акулы в величайшем возбуждении принялись кружиться над местом недав­него пиршества. Убедившись, что там больше ничего нет, они расширили свои круги и начали приближаться ко мне, очевидно привлеченные запахом морских ежей, исходившим от моих рук Мне стало