Обитатели Тьмы

Природа распределила все свои создания между двумя царствами: дневным и ночным. Несметное множество живых существ предпочитает ночные часы дневным либо потому, что ночью им легче найти себе пищу, либо потому, что бархатистый покров тьмы обеспечивает им большую безопасность и большее спокойствие. Они хорошо видят в темноте, о чем свидетельствует их высоко развитый зрительный аппарат.

ЧУДО  ПРИЛИВОВ

невесомое тело, подбросил по дугообразной траектории почти к самой поверхности и снова опустил на песок.

Тут только я заметил, что по открытой воде, не за­щищенной береговыми утесами, с головокружительной скоростью несется множество различных предметов. Я и раньше видел их, но не обратил особого внимания. Между утесами течение было едва ощутимо, давая о се­бе знать лишь прохладными боковыми ответвлениями. Я еще раз попытался преодолеть его напор, но меня снова отбросило назад как бы невидимой, но могучей рукой. Давление воды превосходило по плотности лю­бую другую силу, действие которой мне когда-либо при­ходилось испытать. Штормовой ветер толкает и валит с ног, но вода, движущаяся в двадцать раз медленнее, смывает и сравнивает все на своем пути.

Прилив привел в движение и песок. У самого дна перекатывались песчинки, образуя, как это ни странно для подводного мира, миниатюрные пылевые вихри; осе­дая, песчинки укладывались в длинные, изогнутые кряжи, высотой приблизительно в фут, располагавшие­ся под прямым углом к направлению движения воды. По строению  эти   насыпи-кряжи   в   точности  воспроизводили мелкие борозды, остающиеся после отлива на отмелях. Казалось, будто все океанское дно ожило и поползло к неизвестной цели.

Я устроился поудобнее возле самого крайнего ва­луна и стал наблюдать за происходящим передо мной потрясающим явлением. Иначе это назвать нельзя. Во всем мире, вдоль береговой линии, тянущейся на мно­гие сотни миль, происходило одно и то же: огромные массы воды, огибая тысячи мысов, вливались в заливы, лагуны, устья ручьев и рек. Перехлестывая через от­мели, двигаясь по глубоким проливам, перекатывая бесчисленные песчинки, вода несла кислород, пищу, жизнь и смерть миллионам живых существ.

Я  вспомнил  прилив  в  сумрачно-зеленых  водах  Че­сапикского  залива,  в  штате Мэриленд.  Мне пришлось наблюдать его из иллюминатора в стальном цилиндре, спущенном с баржи, которая стояла на  якоре в устье реки  Патуксент недалеко от острова  Соломонюс.  При­лив   в   Чесапикском   заливе   не   выдерживал   никакого сравнения с приливом на Инагуа, но и тогда меня по­разило  количество  живых  существ, проходившее через мое  ограниченное  поле  наблюдения.   Весь  залив   бук­вально   кишел    гребневиками —призрачными,   студени­стыми  существами,  относящимися  к роду Мпетюрз15. Из-за малой прозрачности   воды  я   мог   просматри­вать из окна цилиндра лишь небольшой участок около шести  квадратных футов.  Вместе  с товарищем я  при­ступил   к   подсчету   гребневиков,  которые  беспомощно проносились мимо смотрового окна в водах поднимаю­щегося   прилива.   Подсчет   продолжался    шесть   часов. Мы установили,  что  мимо  нас  проплывало  в  среднем 48 экземпляров в минуту, что составляет 23 000 за все время  наблюдения.  Учтя ширину реки  и  сечение при­ливного потока в ее самом узком месте, мы получили астрономическую      цифру—1218 816 000     гребневиков. Сюда не входят другие виды живых существ, в изоби­лии проплывавшие мимо вас. Подсчеты велись на ма­ленькой речке —она даже не наносится  на карты во­сточных  штатов.   Если  представить  себе,   что  каждый дюйм приливного течения всех океанов, от полюсов до эк­ватора, не менее богат живыми существами, мы можем только почтительно склониться перед этим явлением. Прилив в Чесапикском заливе не идет ни в какое сравнение