Обитатели Тьмы

Природа распределила все свои создания между двумя царствами: дневным и ночным. Несметное множество живых существ предпочитает ночные часы дневным либо потому, что ночью им легче найти себе пищу, либо потому, что бархатистый покров тьмы обеспечивает им большую безопасность и большее спокойствие. Они хорошо видят в темноте, о чем свидетельствует их высоко развитый зрительный аппарат.

НОЧЬЮ  НА  ДНЕ   ОКЕАНА

тысячи тлеющих угольков  Рыбы шли не торопясь, у самого дна и такой плотной массой,   что, казалось,   едва могли шевелить.

Если серо-голубой цвет полурылов необычен сам по себе, то тем более поражает странная форма их головы. Нижняя челюсть у них гораздо длиннее верхней и со­ставляет половину длины всей головы. Это придает рыб­ке забавный, хотя и не лишенный изящества вид. Тело у полукрыла удлиненное, обтекаемой формы, и в общем- он напоминает меч-рыбу в миниатюре. Но в противополож­ность меч-рыбе, его сильно развитая челюсть совсем не острая и не твердая; напротив, она заканчивается мягким и мясистым красным кончиком. Трудно сказать, для чего служит этот кончик. Возможно, он используется как орган обоняния или в качестве зонда. Насколько мне из­вестно, полукрыл питается главным образом растительной пищей и — в весьма скромных размерах — мелкими ра­кообразными; но остается неразрешимой загадкой, как они умудряются есть таким нелепым, высовывающимся вперед клювом.

Опустившись на колени, я пополз вдоль подножия скал, чтобы посмотреть, что делают по ночам беспозво­ночные. Почти все они бодрствовали и были очень дея­тельны. Морские желуди как всегда разбрасывали свои сети, складывая и вытягивая перистые ноги. Что для них свет и тьма, когда они заключены в известковый пан­цирь? Еда и кислород — вот что им нужно; со сном мож­но подождать, пока не наполнится брюхо. В любой час дня и ночи вы застанете морских желудей за работой. Точно так же и актинии; похожие на прекрасные цветы, они медленно покачивались и шевелились. Ядовитые щупальца, оснащенные жгучими стрекалами, терпеливо подстерегали неосторожных рачков и плавающих червей. Другие черви, притворяющиеся цветами, тоже бодрст­вовали и, вытянув усики, ловили то, что принесет им судьба и течение.

Не все черви связаны со скалами, ибо в скором вре­мени масса длинных извивающихся миниатюрных тел окружила мой фонарик. Свободно плавающие морские черви — одни из самых противных живых существ на свете. Я давно привык хватать пальцами любых насеко­мых, пауков и пресмыкающихся, но инстинктивно отдергиваю руку при виде извивающегося в воде червя.

Я лихорадочно старался    запомнить   отличительные знаки червей, чтобы на досуге определить их, но вскоре бросил это занятие как безнадежное. Крупные экземпппы  несомненно, принадлежали к каким-то  разновид­ностям нереисов⁵. Определение видов морских червей — понятие по меньшей   мере   неблагодарное.   Я способен терпеливо считать и пересчитывать чешуйки у рыбы или подробно исследовать расположение ее шипов и плавниковых лучей, но классификационные признаки морских червей так формальны и неопределенны, что я неизменно теряюсь и у меня опускаются руки Таксономия червей мне, видно, противопоказана.

События в подводном мире, как и беды, приходят пудами. Черви, собравшиеся вокруг моего фонаря, были лишь предвестниками нашествия новых полчищ. Не знаю, что привлекало их — свет или неистовые пляски их сородичей, по так или иначе они повалили со всех сторон в неисчислимых количествах За ними не замед­лили явиться малиновые холецентрусы и большеглазки, которые тотчас набросились на неожиданное угощение. Присутствие хищниц не спугнуло червей, казалось, они были всецело поглощены своею пляской друг возле дру­га. Я убежден, что был свидетелем их родовых мук, ибо некоторые из них, как я заметил, выпускали в воду тон­чайшие дымки каких-то выделений —возможно, неоплодотворенные яйца или сперму, и когда вновь поя­вившийся червь попадал в такое облачко, он приходил в неистовое возбуждение